Анастасия Богодист, главный редактор Glove поговорила с Екатериной Тур, врачом-психосоматологом, нейропсихологом и автором книги «Психосоматика: тело говорит».
— Екатерина, ваша первая книга стала официально признанным бестселлером. Для вас это был долгожданный, сложный и важный рубеж. Что чувствуете, вы счастливы?
— Анастасия, благодарю за вопрос. Для меня это, конечно, огромное счастье! Честно, я даже не рассчитывала, что книга наберет такие обороты. Когда я заканчивала работу над ней, я могла лишь мечтать, что среди аудитории моих сообществ по психосоматике книга найдет своего читателя. Спустя год она стала бестселлером. По моему это грандиозно, но стало возможным только благодаря читателям. Если бы не их обратная связь, добрый отклик, запросы и живые истории, ничего этого бы не было!
— Тело говорит. Как и о чём чаще всего?
— Тело говорит обо всем, что мы делаем против самих себя. Тревога, обиды, зависть, сожаление — тело говорит нам абсолютно обо всем, и даже о том, что мы не можем обдумать. Ну знаете, когда неприятная ситуация случилась, и ты пытаешься поглубже ее в себя «запихнуть», чтобы ничего не почувствовать. Вот тело непременно об этом скажет. Но вопрос в том, поймем ли мы о чем этот сигнал?
Скорее всего нет, и вероятно всего даже не обратимся за помощью врача. Потерпим, захлопнем, потуже завяжем и побежали дальше жить свою важную жизнь. А что если мы живем чужой сценарий? Что если наше завтра вообще нам не принадлежит? Будет ли тело болеть от этого? Разумеется. Пока мы не остановимся, не увидим что мы с собой сотворили и не прекратим питать внутри себя страдание, однажды проникшее внутрь нашей истории. Тело говорит и будет говорить с нами до тех пор, пока не услышим его крик.
— У вас собственный запатентованный метод работы с клиентами, верно? А в чем именно он состоит?
— Да, в конце 2023 года я получила патент на изобретение. Мой метод – это немедикаментозный способ восстановления ночного сна, первые в России психосоматические нейромедитации и мой уникальный альфа-ритм, который я использую внутри своих медитаций. Если коротко — это инструмент для повышения качества жизни, если более подробно, то при помощи нейромедитаций мои ученики восстанавливают сон, снижают уровень тревоги, работают с внутренней целостностью и учатся созерцать себя изнутри.
Медитация — это первично процесс наблюдения, и возвращаясь к прошлому вопросу, это становится очевидным: разве можно что-то изменить в своей жизни, не начав за собой наблюдать? Вот с этого мы и начинаем, учимся собой интересоваться, наблюдаем за мыслями и телом, слушаем свой внутренний голос. Интересно, но зачастую оказывается, что тот голос, с которым мы ведем диалоги в своей голове, принадлежит не нам. Строгая мама, холодный отец, жестокий учитель — кто-то, кто заставляет нас каждый день делать выбор против своих истинных желаний, против самих себя. Порой их голос превращается во внутреннего карателя, беспощадного критика, диктующего нас как жить нашу жизнь.
— Расскажите, пожалуйста, о нормальной психосоматике, эмоциях и о том, как стресс влияет на организм.
— Начнем с того, что я вынужденно называю научную психосоматику «нормальной», чтобы каждый человек сразу понял, о чем идет речь. О науке, изучающей то как эмоции влияют на здоровье. Как мозг искусно управляет не только процессами организма, но и нашей жизнью. Через тревожность, через повышенную возбудимость, через постоянное «подстегивание» и стимуляцию себя на движение, борьбу, сражение!
По своей сути психосоматика — это тонкий симбиоз нейропсихологии и физиологии. Мы начинаем видеть, как тревога связана со спазмом, как страхи влияют на работу сердца, как наши прошлые переживания и психические травмы провоцируют боль внутри тела. Конечно, отдельно психосоматика изучает травмирующий детский опыт. Потому что он способен искалечить не только психику, но и физическое здоровье, и всю последующую жизнь человека.
Мы учимся себя беречь, о себе заботиться, понимать свои истинные переживания и справляться со стрессом. Высшая цель психосоматики — это привести человека через ауторегуляцию к самому себе и своим истинным желаниям, мечтам, целям и восстановлению.
— Сейчас очень популярно гвоздестояние. Возникает вопрос — полезна ли эта практика или всё-таки вредна?
— Вредна. Физиология боли изучается уже больше 200 лет, и медицина, и психология однозначно настаивают на том, что болевое раздражение опасно для живого организма. Это подтверждают исследования и научные труды многих ученых, включая физиологов. Но почему-то гвоздестояние на волне маркетинга и рекламы продолжает распространяться как метод «решения всех проблем».
По сути — это повреждение рецепторов, негативное влияние на нейроны головного мозга и колоссальный стресс для организма, который может привести к непредсказуемым и неуправляемым последствиям. Меня также крайне смущает, что гвоздестояние наводнено массой манипуляций, вроде «женщина же рожает, почему ей не постоять на гвоздях», причем настолько бредовых и абсурдных, что люди принимают их за доводы и реальные аргументы.
По факту мы получаем телесное повреждение, отсутствие результата, травмы и негативные последствия, снижающие качество жизни человека и отбирающие у него здоровье.
— Вы нейропсихолог. Что такое нейропсихология, и чем именно она занимается?
— Нейропсихология — это научное направление, изучающее как эмоции и ментальные установки связаны со структурами и функционирование головного мозга. Она объединяет внутри себя множество дисциплин, так как разрешение проблем происходит при помощи интегрального подхода. Например, детская травма в момент воздействия провоцирует специфическое включение определенных ансамблей головного мозга ребенка, вовлекая в процесс эндокринную, гуморальную и эпигенетическую перестройку.
Ребенок адаптируется к травме, учится с нею жить, а тело подчиняется раздраженному мозгу. Долго ли оно будет подчиняться? Долго. Но установка, заложенная внутри той травмы, рано или поздно вызовет надлом внутри личности. И проявится психосоматоз. Мы учимся обнаруживать травму и, что самое главное, предупреждать ее передачу нашим детям. Потому что кричащие, грубые, жестокие родители создаются в детстве такими же кричащими, грубыми, жестокими родителями.
— Есть такое понятие, как «комплекс холодной матери». Расскажите как дефицит любви в детстве влияет на наше тело и разум.
— Начнем с того, что холодная мать — это замороженная когда-то девочка. Отвергнутая, покинутая, ненужная. Она поверила в то, что недостойна любви, тепла и заботы. Можно ли нести внутри себя этот холод, не передавая ее своим детям? Невозможно, как бы мама не старалась, и в этом нет ее вины. Никто не выбирает быть травмированным и замороженным. Никто не хочет быть злым, холодным, жестоким.
Это последствие того, что ребенок испытывал в детстве. Холодная мать отвергает, «цедит» любовь, не дает теплого контакта, не гладит по голове, не говорит ласковых слов. Отношения лимитированы, сжаты, обрублены. Почему? Потому что в маме нет ресурса, вместо любви в ней живет холод. И чтобы согреть ребенка, ей сначала придется согреть саму себя. Бережно и осторожно, потому что сначала может показаться, что ты можешь себя обжечь.
Но это миссия каждого родителя — изменить будущее своих детей, научиться искусству родительства и переписать историю своего рода. И окажется, что вместо ругани могут быть слова, вместо тычков и подзатыльников — добрые объятия, а вместо крика — «я люблю тебя, потому что ты мой ребенок». С этого начинается новая история каждой семьи.
— В детстве закладываются основы взрослой жизни ребёнка, его физического и психического самочувствия. Выходит, то что ребёнок переживает в раннем возрасте, обязательно отразится на его будущем. Это так?
— К сожалению, да. Но, при условии низкого уровня осознанности. Если мы «запихнули» внутрь все переживания, полностью отключились от себя и продолжает гнаться в каждом дне нашей жизни, то рано или поздно детство напомнит о себе. Травма ведь не забывается, он проникает в каждую сферу жизни, в каждую черту характера, искажая и изменяя личность человека.
И вдруг оказывается, что работу за тебя выбрала травма. Партнера выбрала травма. Даже вечернее переедание за тебя выбирает травма. Скрыто, отчаянно и жестко. Так устроен мозг, его приспособление и адаптация к страданию. Поэтому нам, большим и взрослым, нужно остановиться, оглядеться и проанализировать, что на самом деле сейчас с нами происходит. Послушать тело, понять, почему оно на самом деле болеет, и какие страдания скрыты за телесными симптомами.
— Ваши экспертные онлайн-медиа, на мой взгляд, очень органичны, это результат выстроенного маркетингового позиционирования или внутренней работы?
— Это многолетняя внутренняя работа, сложная и методичная, разнонаправленная. С одной стороны ведение крупнейших сообществ по психосоматике, с другой стороны статьи, и родившиеся после них книги. Журналисты, как правило, обращаются с запросами на определенные темы, и я с радостью участвую в интервью, разборах и программах.
Считаю важным говорить о настоящем, о наших возможностях по отношению к самим себе. За этими разговорами стоят наши дети, внимание родителей, шанс на то, чтобы исправить текущие ошибки и начать создавать новое завтра. Наполненное уважением, признанием, осознанием себя как единого целого. Чтобы вместо обидных слов и ругательств наши дети услышали добрые слова, ощутили себя важной частью общества и нового будущего общества, страны в целом.
Кажется, просто психосоматика. На деле — осознание себя единым целым. Вот про это я и стараюсь рассказывать простыми словами.
— У вас довольно большая и очень вовлеченная аудитория в соцсетях, как удается поддерживать ее интерес? Есть ли у вас хейтеры и если да, как вы с ними справляетесь?
— Аудитория действительно большая, очень умная и отзывчивая! Мы разбираем важные темы, получаем в день сотни комментариев, а также живые истории, которые я частично публикую в книгах. Разумеется, в таком большом объеме работы я сталкиваюсь с негативом, и это нормально. Когда он возникает?
В основном в двух случаях, либо когда человек пришел, но оказался неподготовленным к тому, что такое психосоматика и ему показалось, что это «бред», или «ерунда», или «эзотерическая чушь» (кстати, именно из-за последнего и приходится использовать словосочетание «нормальная психосоматика», потому что чуши в интернете и правда много). И второй случай, когда идет разбор псевдоучения, например, новой германской медицины, гвоздестояния, тетахилинга или расстановок — поднимается волна агрессии со стороны адептов. Но, что поделать, каждый человек имеет право знать правду о последствиях применения «метода», который он выбирает для работы.
— Расстановки по Хеллингеру и какие-то «осовремененные» варианты этой техники сейчас очень популярны и интерес к ним, насколько я наблюдаю, только растет и набирает обороты. Правильно понимаю, вы считаете метод псевдоучением?
— Да, это «мусорные» практики. Мало кто знает, что у основателя данного лженаучного «метода» Берта Хеллингера на пике карьеры было диагностировано психическое расстройство, но он продолжал выступать и заражать своим фанатизмом учеников. Он не написал ни одной монографии, ни одной научной публикации о своем «методе», соответственно никакой стройной концепции расстановок от самого автора, то есть первоисточника, никогда не было.
Более того, он пропагандировал антинаучный подход, обучая своих учеников «практиковать, а не описывать», смешивая то, что он называл психотерапией с эзотерикой. Почему это «мусорная» практика? Потому что человек на подобных сборищах оказывается в фокусе детравматизации, приобретая из «поля» деструкции всех прочих участников. Доводит ли это до психопатии? Легко.
Кстати, интересный факт про Хеллингера, он воевал на стороне фашисткой Германии и даже написал «письмо-стих Гитлеру», где призывал найти в себе кусочек фюрера и уважать это новообразование. И сегодня это учение подхватывают наши популярные инфомошенники, выдавая за свою придумку, обучая специалистов за два дня обучения по зуму. Подобные дилетанты называют себя психологами и наводняют информационное пространство. Поэтому я и говорю о том, что важно развивать критическое мышление и не верить, когда обещают «решить все проблемы за один сеанс».
— А что вы думаете по поводу концепции родовой системы, выбора душой ребенка родителей (и наоборот), и неких наилучших условий для реализации потенциала конкретного человека именно в своей семье со всеми вводными и нюансами отношений? Или же это абсолютно рандомно, по вашему мнению?
— Мы снова сталкиваемся с кашей и манипуляциями. В нее намешивают все, что можно. Особенно «радует» «родология», когда данные для анализа берут из даты рождения. Какой же это бред! Чистая эзотерика, выдавая под лженаучным соусом. Работа с родом – это обращение в архив, к специалистам-историкам, к генетикам, когда начинают кропотливо собирать материалы об истории семьи. Но никак не дата рождения, не гадание на кофейной гуще и не астрология.
По поводу второго вопроса, мы должны с вами четко понимать, что психосоматика — это ментальный, эмоциональный и телесный интеллект. Духовный интеллект ни с психологией, ни с психосоматикой никак не связан. Поэтому все рассуждения о душе ребенка и духовных практиках должны оставаться за дверью кабинета специалиста. Мы должны выстраивать четкие раграничения, иначе будем вязнуть в этой «каше» и вместо пользы получать лишь мусорные практики и мусорные установки от псевдоспециалистов.
Тема очень острая. Потому что они пробиваются на федеральные телеканалы, книжные издательства выпускают книги, где последователи новой германской медицины черным по белому пишут, что «при онкологии четвертой степени нужно отказаться от медицинской помощи» и это никак не регулируется, хотя является преступлением против человека. И прочее, что вызывает только раздражение, ведь настоящие специалисты остаются на стеной этого безумия и обычный человек просто не может найти того, кто ему действительно поможет.
По поводу детских травм можно сказать только одно – никто из нас никогда не выбирал и не выбирает страдания, мы получаем его против своей воли, но всегда под нашу ответственность. Потому что в будущем именно нам придется с этой травмой работать.
— Екатерина, какие ближайшие и долговременные профессиональные планы? А личные?
— Планами я обычно не делюсь, поэтому отвечу коротко (Смеётся. — Прим. Ред.). В настоящий момент идет масштабная работа над первой книгой, я готовлю второе издание, дополненное и расширенное. Это еще один этап грандиозной работы! Новые исследования, расширение списка научных работ, новые данные нейрофизиологов всего мира. А затем начну писать третью книгу, но пока это секрет.
Да, ещё осенью выйдет моя колода метафорических карт, полгода вместе с художником создавали невероятную красоту, скоро покажу что получилось. Из личных планов — путешествия, отдых с мужем и детьми.
